А. М. Камчатнов
ВОПЛОЩЕННЫЙ ЛОГОС.
Часть 3. Символически-мифологическая интерпретация cлова. (продолжение)

2. -

В переводе Нового Завета часто встречается употребление слова в вин., твор. и местн. падежах:

Всеми тремя формами - - переводится форма греч. dativus instrumenti, чаще с предлогом , реже - с и . Это значит, что во всех этих случаях имя выступает как орудие, при помощи которого совершаются разнообразные действия: во имя, именем, о имени можно пророчествовать, общаться, крестить, напоить водой, проповедовать, веровать, просить, изгонять бесов, творить, получать жизнь, отпущение грехов, принимать укоры и страдания. Возникает вопрос: вследствие чего имя может быть орудием столь обширного круга действий? Каков смысл слова имя во всех перечисленных случаях его употребления?

В "Материалах" И.И.Срезневского указаны такие значения этого слова: 'nomen', 'название', 'слово', 'имя существительное' (I,1097-1098). В Сл РЯ ХI-ХVII вв.: 'имя (человека)', 'название (географическое, этническое, религиозное и др.)', 'громкое имя, слава', 'чин, звание', 'имя существительное' (6,231-232). В "Словаре Нового Завета" В.Бауэра даны такие значения слова : 'имя', 'звание', 'лицо, человек', '(громкое) имя, репутация, слава', 'должность, пост' (Bauer 1157- 1162). Выражения типа - во имя этот автор толкует как "с призыванием, провозглашением Имени"; в частности, Лк 1,17 он переводит и толкует так: "... и бесы повинуются нам при провозглашении (bei Anrufung) Твоего Имени" (S.1160). В "Словаре Нового Завета" Louw & Nida даны такие значения слова : 'имя', 'лицо, человек', 'репутация', 'категория, разряд' (II,175); последнее значение поясняется следующим образом: "разновидность, основанная на подразумеваемом обозначении классов предметов" (I,588); это-то значение и обнаруживают авторы в интересующих нас местах - Мк 9,41; Мф 10,41. Однако, как нам кажется, ни одно из этих значений не применимо ко всем приведенным контекстам, так как ни имя (само по себе), ни название, ни слово, ни звание, ни репутация, ни слава, ни чин и звание, ни призывание и провозглашение имени (сами по себе), ни тем более категория и разряд не могут быть силой, орудием, средством перечисленных действий (пророчество, крещение, изгнание бесов и др.), а если и могут служить таким орудием, то, очевидно, в силу какого-то свойства, не раскрытого этими словарями. Решение этой герменевтической загадки начнем с поиска ноэмы слова имя.

Согласно одной этимологической версии, имя, праслав.*jьmen- "восходит через *nmen-(с диссимиляцией) к и.-е. *en-men-, куда относятся также др.-прусск. emmens, emnes, алб. emen, emer, др.-ирл. ainmn, мн. anmann"(ЭССЯ 8,227). Реконструкция и.-е. праформы *en-men- "позволяет увидеть в ней образование от и.-е. *en- 'в, внутри'. <...> Реконструируемая при этом семантика - 'имя' как 'возлагаемое', resp. 'влагаемое' - производит впечатление значительной древности" (ЭССЯ 8, 228). Согласно другой этимологической версии, имя происходит от "и.-е. *genэ- 'знать'" (ЭССЯ 8,228). Эту версию развивал П.А.Флоренский: "Имя - от зна-. Тут - понятие познания, апперципирования объекта путем отметы его, наложения знамения, знака". "В русском языке от корня зна- оставалось в слове имя только з, да и то в преобразованном виде, как придыхание й. Но это-то, чуть слышное дыхание в начале слова, этот легчайший гортанный, даже не звук, а призвук, выдает нам, что имя и по структуре, и по корню совершенно то же, что знамя, но только понятия знания, содержащееся в имени и в знамени, дифференцировалось, сохранив в имени наиболее абстрактный и деятельный оттенок своего смысла, а в знамени - наиболее конкретный и предметно законченный" . В этом случае имя родственно греч. лат. cognosco 'познавать'.

Как мы помним, в акте познания встречаются две энергии: энергия объективной сущности, эйдоса и энергия инобытия, меона, познающего субъекта, и всякое имя есть результат их взаимодействия. Однако в конкретном случае акцент может быть сделан или на той, или на другой энергии: в первом случае это означает стремление к объективной точности, во втором - к оригинальности выражения, особенно в некоторых поэтических направлениях вроде футуризма. Так вот, первая этимологическая версия связывает имя с энергией эйдоса: эйдос отождествлен здесь с тем, что есть в, внутри вещи, поэтому имя - это больше, чем знание, хотя бы и сути вещи, имя - это проводник духовной энергии эйдоса, которая благодаря имени проникает из мира чистых смыслов в наш мир и действует в нем. Вторая же этимологическая версия связывает имя с энергией инобытия, познающего субъекта: имя - это отметина, налагаемая субъектом для отличения этой вещи от всякой другой; такая отметина, знак, знамение есть, конечно, уже и какое- то знание вещи, но такое отличие может быть сделано и по внешнему, отнюдь не существенному признаку вещи; такое знание уже не может быть проводником энергии сущности.

Между ноэмой слова и его последующей судьбой есть несомненная, хотя и не предопределенная связь: если нам известна ноэма, то это не значит, что нам заранее известна и вся последующая судьба корня; но если нам известна семантическая судьба корня, то она может дать ключ к ноэме. Поэтому изучение употребления слова может пролить свет на его происхождение, а происхождение - на особенности семантической судьбы.

В библейских текстах слово прежде всего обозначает сущность, чаще всего - божественную:

Во всех этих случаях слово имя можно заменить на прямое обозначение, то есть сказать:

и т. д., и такого рода выражения также нередки в библейских текстах:

Тождественность этих контекстов указывает на то, что имя есть сама сущность, вследствие чего это значение слова имя А.Ф.Лосев назвал эйдетическим. Существенность, или эйдетичность, имени ярко проявляется в актах именования и переименования Так, когда Давид говорит:

означает здесь то, что его сущность - быть пророком и псалмопевцем, что ему на роду было написано быть воплощением этого эйдоса. Когда Гомерь, жена пророка Осии, родила дочь, Господь сказал ему:

когда же она родила сына, Господь сказал:

ср. в РСБ: нареки ей имя Лорухама, нареки ему имя Лоамми. Этими аллегорическими именами обозначается сущность того состояния, в котором находился избранный народ, - состояния отвержения от Бога. Исаак, теснимый филистимлянами, поселился в долине Герарской и там

тождество имен означает утверждение права собственности Исаака на новые колодцы, поскольку они, получив прежние имена, остались теми же колодцами, которыми владели Авраам и Исаак. Наречение прежним именем означает сохранение прежней сущности, в связи с чем у евреев сложился такой обычай. Если у умершего брата не осталось потомства, то его вдова должна была не выходить замуж на сторону, а выйти замуж за деверя и родить от него сына, и

Если же деверь откажется, несмотря на уговоры старейшин, войти к вдове брата, то она может снять с его ноги сапог и плюнуть ему в лицо; (Втор 25,10). Вероятно, это было весьма позорное имя.

Переименование же означает изменение самой сущности, обретение новой сущности. Так, переименование Аврама в Авраама означало, что он был высоким отцом, а стал отцом множества, (Быт 17,5). Вторым из сыновей-близнецов Исаака и Ревекки был Иаков, чье имя означало 'занимающий место хитростью'; и в самом деле, именно хитростью - за чечевичную похлебку - он выменял первородство у брата Исава и хитростью же получил благословение отца своего Исаака (см.: Быт 25,29-34; 27,140). Спустя много лет, Иаков выдержал ночью борьбу с Богом и получил новое имя: (Быт 32,28), которое означает 'Богоборец' и является залогом побед Иакова- Израиля над врагами.

Открыть имя значит открыть сущность. Когда Моисей спросил Бога о Его имени, чтобы возвестить его своему народу и чтобы народ поверил Моисею, Бог сказал: (Исх 3,13-15). Причастием сый от глаг. быти передано евр. Ягве: "Иегова, еврейское Ягве, от глагола гайа - быть, взятого в 1-ой форме, означает личность самобытную, абсолютно и независимо от чего-либо существующую (Сущий). Понятие о такой личности выражено дважды употребленным личным глаголом ehjeh = я есмь. Они соединяются местоименной связкою для указания на то, что единственная самодовлеющая причина бытия этой личности заключается в ней самой. Вследствие безусловной самобытности Иегова является в Своих действиях всегда Себе равным и неизменным, на слово Его можно и должно полагаться". Когда же Иаков спрашивал об имени боровшегося с ним, ангел, в виде которого явился Бог, ответил: (Быт 32,29), тем самым указывая на непостижимость для твари собственной сущности Творца, поэтому Он открывает свою сущность в ту меру и в таких именах, которые человек в состоянии уразуметь, вследствие чего божественная сущность, оставаясь непостижимой, не остается несообщаемой человеку. Так, Бог открывается людям как Господь: (Ис 42,8); как Cвет: (Ин 8,12); как Путь, Истина и Жизнь: (Ин 14,6); как Хлеб жизни: (Ин 6,35); как Дверь: (Ин 10,9); как Пастырь: (Ин 10,11); как Воскресение: (Ин 11,25); как Первый и Последний: (Откр 1,17). Само боговоплощение было не чем иным, как откровением Имени Божия, то есть сущности Божией людям, как о том говорит Иисус Христос: (Ин 17,6).

Имя как сущность онтологично, оно - есть. Причем, если речь идет об имени человека, оно обладает едва ли не большей реальностью, чем сам человек. Леденящим душу ужасом веет от слов: (Втор 29,20) - имя человека, который будет похваляться, что будет счастлив, несмотря на то, что будет жить по произволу своего сердца. О народе израильском, который уклонился от пути и поклонился золотому тельцу, Господь сказал Моисею: (Втор 9,14). Господь повелевает избранному народу:

Уничтожение имени поставлено в один ряд с уничтожением капищ, столпов, священных рощ, изваяний языческих богов, что указывает на безусловную онтологичность имени, причем онтологическая реальность имени даже более реальна, чем реальность ее носителя: физическое уничтожение плоти не означает уничтожения сущности, уничтожение же имени есть уничтожение самой сущности, ее уход в абсолютное небытие; иначе непонятно, почему нужно говорить об уничтожении имени, а не его носителя; носитель же - это временное местопребывание в принципе вечного имени, если только Господь не обратит его в ничто. Поэтому-то враги Давида более всего желают и вопрошают лишь об одном: когда (Пс 40,6). И сам Давид, взывая об отмщении злейшему своему врагу Доику, как о последней и самой страшной каре молит Бога: (Пс 108,13).

Силой, сохраняющей имя во времени, а может быть и в вечности, является память: "Памятование Богом имен значит вечное существование этих Я, а окончательный разрыв с бытием равносилен забвению Богом имени или уничтожение его в Книге жизни". Вследствие этого слово употребляется вместо слова (Ос 12,5); ср. РСБ: А Господь есть Бог Саваоф; Сущий (Иегова) - имя Его. Память, как и имя, может быть истреблена; на памятование, как и на именование может быть наложен запрет. Друг Иова Вилдад, рассуждая о законе возмездия грешнику, под которым он, очевидно, подразумевал невинного страдальца Иова, говорил:

Сравним также:

. Только эта связь имени и памяти объясняет глубокий смысл переживаний Авессалома и далеко не суетный смысл его действий. Так как не было у него сына ,он поставил в царской долине столп и ,и имя это, пишет хронист, известно (2Цар 18,18). Из этой связи имени и памяти сложился обычай поминания имен за литургией. Назовем это значение имени мнемоническим.

Все существующее проявляет и не может не проявлять себя в своих энергиях; поскольку энергия есть сущность и имя есть сущность, постольку имя есть энергия; иначе говоря, имя есть сущность в аспекте своих энергийных проявлений; это значение - "энергическое (Имя есть сила Божия)". Примеры употребления имени в этом значении в библейских текстах, естественно, многочисленны и многообразны; часть из них была приведена выше, теперь рассмотрим другие случаи.

Именем, то есть силою Божией, совершается благословение:

Именем совершается крещение, то есть второе рождение - в Духе:

(Мф 28,19). Силою Имени Божия становится сильным человек:

(Пс 88,25), то есть царя Давида; рог здесь и вообще в Ветхом Завете образ силы и величия. Поскольку имя есть сила, на него возможно упование: (Пс 51,11). Именем совершается отпущение грехов:

(Деян 10,43). Именем, то есть силою Божией, изгоняются бесы:

Имя Божие защищает от врагов и является могучим оружием против них:

Именем Божиим маленький Давид победил великана Голиафа; точно так же царь иудейский Аса, когда в его пределы вторгся эфиопский царь Зарай с миллионным войском, молитвенно призывает Имя Божие:

см. еще Пс 19,2; 43,6.

Еще более высокой степени проявления своей силы Имя Божие достигает в творении чудес; Иисус Христос говорит:

Интересный случай исцеления больного Именем Божиим описан в Деяниях Апостолов. Ап. Петр исцелил больного ( - Деян 3,6) и обратился с проповедью к собравшемуся народу, за что он и бывший вместе с ним ап. Иоанн были схвачены начальником стражи. На другой день первосвященники

Формулировка этого вопроса ясно показывает, что имя - действенная сила, вопрос только в том, чья это сила. Отвечая первосвященникам, ап. Петр, исполнившись Духа Святого, сказал:

Не менее интересен случай состязания имен, описанный в 3-ей Книге Царств, - имен Ваала и Господа Бога: пророк Илия сказал:

450 пророков Вааловых сколько ни призывали имя Ваала, сколько ни скакали вокруг жертвенника и ни резали себя ножами, не. Илия же призвал Имя Господа Бога, и жертвенник, трижды облитый водой, загорелся от огня, сшедшего с небес. Имя - это сила, но таковою оно является только у истинного Бога, а не у ложного, языческого Бога Ваала. Призывание Имени Божия только потому имеет смысл, что Оно - реальная сила: (Ин 14,13), хотя, конечно, не на всякое дело возможно призывание Имени Божия, а только на такое, которое соответствует Ему, является делом того же имени: Бог есть Правда, и потому ;Бог есть Мир, и потому ап. Павел просит:

Имя Божие есть сам Бог и потому в инобытии оно выражается не только как сущность, память и сила, но и как высшая святыня; назовем это значение имени иератическим. Именно в этом смысле Имя достойно всяческих похвал, которых никогда не может быть достаточно:

.

Как высшая святыня Имя Божие достойно особого места - храма, где Оно могло бы обитать. Царь Давид задумал построить храм Имени Божия, однако Бог через пророка Нафана возвестил Давиду:

Построить храм Имени Божию суждено было сыну Давида Соломону, имя которого значит Мирный (См.: 1Пар 22,7-10; 3Цар 8,17-21).

Святость Имени Божия вызывает не только благоговение, но и страх, который является как бы оборотной стороной благоговения и проистекает из сознания собственного несовершенства, недостоинства, то есть из смирения:

Однако этот смиряющий гордыню страх спасителен для человека:

Святость Имени Божия запрещает призывание Его всуе: (Исх 20,7). Абсолютный характер святости Имени Божия исключает служение другим богам, которое оскверняет святыню:

тот же, кто отдаст детей Молоху, должен быть побит камнями (Лев 20,2). Напротив, делом чести является принять страдания за Имя Божие: так, апостолы, избитые первосвященниками,

Слова (Исх 34,14) становятся заповедью для верующего в Имя Божие, следовательно, еще одним значением имени является имя как завет, заповедь и долг. Так, выражение (Откр 2, 13) означает не что иное, как следование заповедям Иисуса Христа; таков же смысл выражения (Откр 2,3).

Итак, в библейских текстах имя имеет следующие семемы: 1. сущность (эйдетическая семема), 2. память (мнемоническая семема), 3. сила (энергическая семема), 4. святыня (иератическая семема), 5. заповедь (номотетическая семема). Все эти семемы суть разные выражения эйдоса Божества в инобытии; из этих семем главной и основной является первая, остальные им предопределены и через него связаны друг с другом. В самом деле, не будь имя сущностью, оно не могло бы быть ни силой, ни святыней, ни заповедью; без силы заповедь не имела бы никакой силы, а святыня не внушала бы ни благоговения, ни страха. Это значит, что каждая из этих семем символизирует все остальные, а все вместе они суть события Божественного мифа. Все эти пять семем (может быть, их и больше) суть те смысловые точки, через которые Божественный эйдос проходит в инобытии, которые выражают Его становление в инобытии. В то же время они выражают те стороны этого эйдоса, которые способно вместить само инобытие, с которыми оно было способно вступить в общение. Каждая отдельная точка, или семема, имплицитно содержит в себе все остальные и потому является символом: в каждой из этих семем угадываются, прозреваются все прочие; все вместе они суть выражения идеи слова имя, которая является основой всех в принципе бесконечных судеб и вариаций в значении слова. Вcе предыдущее изложение было попыткой стать логосом этой сверхлогичной идеи, то есть попыткой выразить в понятии символико-смысловую историю слова имя в библейских текстах, иначе говоря, выразить в понятии миф этого слова. О том, насколько удачна наша реконструкция символико-смысловой истории слова имя, может свидетельствовать успешность (или неуспешность) интерпретации при помощи выявленного логоса эйдоса "темных" мест употребления этого слова.

Одним из трудных для толкования случаев употребления слова имя является сюжет о построении Вавилонской башни, а именно пояснение цели этого столпотворения: люди

башня строится людьми для того, чтобы сотворить себе имя. Как это понять? По словам толкователей, строительство столпа потомками Хама было предприятие преступное и опасное, "преступное потому, что вытекало из гордости, граничившей с самонадеянностью и отвержением Бога, и опасное потому, что исходило из среды проклятого и неблагословенного потомства Хамова. Успех его в этом деле мог пагубно повлиять на остальные народы и таким образом заразить и их преступной самонадеянностью и нечестием" . Гордыня в библейском понимании есть стремление приписать себе Божественные свойства и стать на Его место. Почему же выражением гордыни стали слова ? Да потому, что имя есть сущность, потому что оно онтологично; подлинным же, то есть абсолютным бытием обладает лишь Бог, на вопрошание Моисея ответивший ,следовательно, все остальное обладает лишь относительным бытием как творение Божие. значит утвердить свою самость, свое бытие как абсолютное, независимое ни от чего, и даже от Бога. Эти слова из Книги Бытия должно сопоставить со словами пророка Иеремии:

,

а также со словами ап. Павла: (Иисус Христос)

в этих словах ясно выражена мысль о том, что творение имени есть действие, исключительно принадлежащее Богу, причем Он может только себе, потому что только Он есть существо вечное, независимое ни от чего, в самом себе имеющее основание своего бытия; сказав , Бог утвердил свою самобытность, что и может быть выражено в словах , поскольку, как уже было выяснено, имя есть сущность. Что касается всех остальных существ, то судьба их имени зависит от воли Божией: Он может или возвеличить и прославить имя, как Он возвеличил, например, имена Давида и Соломона, или уничтожить, потребити его; даже богочеловеку Иисусу Христу Бог - это означает, согласно христианской догматике, таинственное преображение человеческого естества во Христе, Его воскресение во плоти и новую, вечную жизнь Бога Слова уже как Богочеловека. При помощи этого же значения имени как сущности, а также как памяти может быть истолковано одно трудное место из Притчей Соломона: (Пр 10, 7). Как мы помним, силой, сохраняющей сущность в бытии, является память, разумеется, не человеческая, а Божия память; если же Бог забывает то или иное имя, то есть ту или иную сущность, то оно угасает, то есть сущность уходит в небытие. Поэтому не вполне точным является перевод РСБ: имя нечестивых омерзеет. Противоположный смысл имеют слова Господа:

Ап. Павел, рассказывая перед Агриппой о своей борьбе против христиан, которую он вел до свого обращения, будучи еще Савлом, назвал ее борьбой (Деян 26,9); эти слова указывают на онтологическую реальность Имени Христова для Савла, с которой он как правоверный фарисей должен был бороться во имя истинного Бога: Господь Бог , и потому не терпит рядом с собой самозванных конкурентов; только потому, что имя есть сущность, а не условный знак, с ним возможна борьба.

Трудным для понимания и толкования является такое употребление слова имя:

Почему Бог клянется своим Именем в том, что ни одним иудеем в Египте не будет произнесено Его Имя живъ Господь Богъ? Как нам кажется, потому, что Имя Божие есть святыня, и произнесение этого имени устами иудеев, впавших в идолопоклонство в Египте, в чем и обличал их пророк Иеремия, является осквернением этой святыни. Значение слова имя 'святыня' надо привлечь и для толкования следующего места из Апокалипсиса: Тайнозритель, уведенный в духе в пустыню, увидел жену -

По общепринятому толкованию, преисполненный богохульными именами зверь есть диавол; поскольку же хулить можно только то, что в самом себе свято, то ясно, что эти хулные имена есть такие наименования Бога и Господа, которые оскверняют их Имена. Сакральный смысл хулы заключается в профанации священного, то есть в превращении высокого в низкое с тем, чтобы занять место высокого, поскольку свято место пусто не бывает. Таким образом, хулное имя есть антоним Имени Божия, так как первое - профанное имя, а второе - священное.

Можно привести еще несколько примеров истолкования трудных для понимания случаев употребления слова имя в библейских текстах, однако такое умножение примеров мы считаем уже излишним и перейдем к заключительным обобщениям.

Во всех приведенных библейских выражениях имеются в виду имена Бога Отца и Бога Слова Иисуса Христа. Это Их именем совершаются пророчества, крещение, даруется вечная жизнь и прощение грехов, изгоняются бесы. Именем здесь, несомненно, обозначается энергия объективной сущности, которая не столько познается человеком, сколько открывается ему в своих энергиях и обязывает его к каким-либо поступкам или привлекается им для совершения каких-либо действий. Имя Господа поэтому не отметина, сделанная по малозначительному признаку, имя Бога - сам Бог в его собственной сущности, которая выступает для человека как высшее знание, сила, святыня и заповедь. И если именем Иисуса Христа (да и вообще именем какой-либо сущности) действительно исполняются просьбы, приказы, совершаются заклинания и мольбы, пророчества и добрые поступки, отпускаются грехи, даруется исцеление, то нужны ли еще какие-то доказательства того, что имя заключает в себе энергию сущности огромной смысловой и духовной мощи?

Таким образом, в рассмотренных библейских текстах имя имеет семемы 'сущность', 'память', 'сила', 'святыня', 'заповедь'. Наличие этих семем делает более достоверной не только в формальном, но и семантическом отношении первую этимологическую версию происхождения этого слова. Поэтому, вопреки мнению П.А.Флоренского, слова имя и знамя, знамение находятся не столько в синонимических, сколько в антонимических отношениях, так как в первом случае эйдос определяется в инобытии своим, так сказать, центром, сутью, а во втором - периферией; если имя - это знание сущности по тем энергиям, которые извергаются из глубин сущности, а также и сама энергия, сила, мощно движущая поступками людей, то знамя, знамение, знак - это знание, наложенное на эйдос для его отличения, это знание, которое мы сами нашли и некоторым образом ознаменовали, обозначили: - 'знак, указание', 'символ, образ', 'характерная черта, признак чего-л., кого-л.', 'явление природы, предзнаменующее что-л.', 'чудо', 'предсказание', 'вещественное доказательство', 'мера длины' (Сл ДРЯ ХI-ХIV вв. III,395-397). В орудийном значении слово употреблялось только в сочетании крестное (Хроника Георгия Амартола - Сл ДРЯ XI-XIV вв. III,395); (Иоанн Златоуст. Слово на преславное воскрешение тридневное - Усп.сб. 249а27-31). Но поскольку крест - это атрибут Иисуса Христа, то можно сказать, что эти действия опять-таки совершаются силою Его сущности.

П.А.Флоренский, в противоречии со своей этимологией слова имя, писал об употреблении этого слова в орудийном смысле: "Именем = на основании, силою. Именем NN - по распоряжению, по приказу NN, так что заявляющий: "Именем..." несет на себе, имеет при себе самую суть, vigor, самый цвет волевого акта того, кто дал приказ, сосредоточенными в его имени, как эссенция всего существа. Подобно тому "во имя", или вы имя значит по имени, в честь, в память. Но как действие совершается ради носителя имени, но не ради названия отвлеченно от него, то под именем здесь разумеется либо непосредственно самый носитель его, в деятельности его силы, либо его эссенциальный элемент". Этот эссенциальный элемент есть не что иное, как энергия эйдоса. Эту энергийную природу всякого слова имел в виду А.Ф.Лосев, когда писал: "Слово - могучий деятель мысли и жизни. Слово поднимает умы и сердца, исцеляя их от спячки и тьмы. Слово двигает народными массами и есть единственная сила там, где, казалось бы, уже нет никаких надежд на новую жизнь. Когда под влиянием вдохновенного слова пробуждается в рабах творческая воля, у невежд - светлое сознание, у варвара - теплота и глубина чувства; когда родные и вечные слова и имена, забытые или даже поруганные, вдруг начинают сиять и светом, и силой, и убеждением, и вчерашний лентяй делается героем, и вчерашнее тусклое и духовно-нищенское состояние - ярко творческим и титаническим порывом и взлетом; - называйте это тогда как хотите, но, по-моему, это гораздо больше, чем магия, гораздо сильнее, глубже и интереснее, чем какая-то там суеверная и слабенькая "магия", как она представляется выжившим из ума интеллигентам-позитивистам". Если всякое слово есть проводник энергии какой-либо сущности, то слово имя является им по преимуществу. Это можно видеть из того, что при ограниченности сил человека он восполняет их энергией, текущей по имени из той или иной сущности, и тогда он действует именем народа, именем закона, именем революции, именем родителей, во имя всего святого, от имени администрации, и в таком действии слабый становится сильным, умный - мудрым, нерешительный - смелым.

В этой связи будет уместным вспомнить такие слова из "Бориса Годунова": "Царь {Борис}. Опасен он, сей чудный самозванец,/ Он именем ужасным ополчен..." Эти слова вскрывают весь ужас положения царя Бориса: Григорий Отрепьев, вооружившийся, или, по меткому слову Пушкина, ополчившийся именем царевича Димитрия, законного наследника престола, обрел в этом имени огромную силу, и умный, государственно мысливший Борис, действовавший, однако, во имя свое, оказался бессильным перед самозванцем.

Таково имя и его сила.

Подведем итоги теоретического раздела нашей работы.

Библейская герменевтика, как и всякая наука, "есть наука о смысле, или об осмысленных фактах, что и значит, что каждая наука в словах и о словах". Истолкование непонятных фактов не является обобщением эмпирического материала (тем более, что факт может быть единичным), но применением, может быть и неосознанным, тех или иных представлений о смысле. После критического рассмотрения различных теорий смысла мы остановились на той теории, которая, по нашему мнению, наиболее глубоко и верно проникает в сущность слова и языка в целом, а именно на онтологической теории смысла, согласно которой слово есть инобытийное выражение объективно существующего смысла. Из этого следует, что интерпретация есть интерпретация выражения. Такое определение потребовало раздельного анализа того, что выражается, и того, как оно выражается; методологией такого анализа стала диалектика. Диалектический анализ привел к построению системы категорий, необходимых для герменевтической деятельности.

Целью библейской герменевтики является постижение идеи слова; поскольку же идея по своей природе бесконечна, то истолкование ее конечных выражений - ноэмы и семемы - может быть только символическим. Символическое изучение семантической эволюции слова интерпретирует историю слова как миф; миф есть подлинная история слова, то есть история воплощения его идеи. Как видим, все категории лингвистического герменевтического анализа взаимосвязаны, предполагают друг друга. Однако в конкретных герменевтических разысканиях можно сделать акцент на одной или двух категориях, поскольку этого может быть достаточно для истолкования смысла того или иного факта.

(1) Далее в этом разделе все цитаты даны по этому источнику.

(2) Это "преобразование" [з] > [j] с точки зрения славянской исторической фонетики - явная натяжка.

(3) Флоренский П.А. У водоразделов мысли. С. 308, 309

(4) См.: Лосев А.Ф. Философия имени у Платона. С. 135

(5) Между прочим, это выражение - изутие сапога - бытовало в среде русского чиновничества, вышедшего из семинарской среды, в качестве названия одного из самых страшных начальственных взысканий, о чем в "Мелочах архиерейской жизни" рассказывает Н.С.Лесков: "Слова эти, имеющие неясное значение для профанов, - для просвещенных людей содержат не только определительную точность и полноту, но и удивительно широкий масштаб. Самые разнообразные начальственные взыскания, начиная от "окрика" и "головомойки" и оканчивая не практикуемыми ныне "изутием сапога" и "выволочкой", - все они, несмотря на бесконечную разницу оттенков и нюансов, опытными людьми прямо зачисляются к соответственной категории, и что составляет не более как "вздрючку", то уже не занесут к "взъефантулке" или "пришпандорке". Это нигде не писано законом, но преданием блюдется до такой степени чинно и бесспорно, что когда с упразднением "выволочки" и "изутия" вышел в обычай более сообразный с мягкостью века "выгон на ять - голубей гонять", то чины не обманулись, и это мероприятие ими прямо было отнесено к самой тяжкой категории, то есть к "взъефантулке" (Собр. соч. в 11 тт. Т.6. М., 1957. С. 520-521). Трудно сказать, в каких действиях состояло это взыскание, но можно с большой вероятностью предполагать их суровый и даже уничижающий характер.

(6) См.: Толковая Библия. Т.1. С. 110

(7) См.: Толклвая Библия. Т.1. С. 190

(8) Толковая Библия. Т.1. С. 284

(9) Любопытно, что в "Словаре в сборнике старца Вассиана Кошки" имя толкуется как ,хотя на самом деле это имя значит "боязливый, робкий, озабоченный, тревожный". См.: Ковтун Л.С. Лексикография в Московской Руси XVI-нач.XVII в. Л., 1975. С. 266

(10) Флоренский П.А. Имена. С. 65

(11) См. также: Чис 26,4; Иов 30,8; Пс 9,6; 15,4; 43,21; 44,18; 82,5; Ос 2,17; Зах 13,2.

(12) Лосев А.Ф. Философия имени у Платона // Символ, 1993, № 29. С. 136

(13) здесь "ждать, надеяться, уповать".

(14) А.Ф.Лосев назвал это значение имени телеологическим: "Имя есть то светлое и божественное бытие, к которому движется всякое иное бытие и которое как бы издали руководит миром и привлекает его к себе" (Философия имени у Платона. С. 137).

(15) См. еще: Пс 33,4; 67,31; 75,2; 95,2; Мал 2,2; Дан 2,20.

(16) Лопухин А.П. Библейская история Ветхого Завета. Монреаль., 1986. С. 30

(17) Те беспримерные гонения на христиан, которые происходили во время французской и русской революций и которые человеку современной позитивистской культуры кажутся бессмысленными, обличают религиозный характер этих революций: они совершались во имя иное, и потому все, кто не желал поклониться ему и продолжал поклоняться своему Богу, подлежали уничтожению, и в первую очередь - христиане.

(18) Ср.: "Имя - это и есть вещь,.. наоборот, знамя дается, его знают, с его помощью узнают".
Колесов В.В. Имя - знамя - знак // Сравнительно-типологические исследования славянских языков и литератур. Л., 1983. С. 38

(19) Флоренский П.А. У водоразделов мысли. С. 315

(20) Лосев А.Ф. Бытие. Имя. Космос. С. 627.

(21) Лосев А.Ф. Бытие. Имя. Космос. С. 628.