В.П. Белянин
"ПЕЧАЛЬНЫЕ" ТЕКСТЫ В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

(Rusisitca Espanola. Научный журнал по проблемам русского языка и литературы. Madrid. N 7, 1996.)

Долгое время в советском литературоведении господствовал упрощенно-социологический подход к литературе. Он воспитал особое поколение критиков и читателей, которые видели в литературе прежде всего описание социальных событий. В литераурной критике преобладали классовые оценки; анализ творчества давался преимущественно в парадигме социологии и истории литерауры.

Примером может служить оценка Н.Г.Чернышевским повести И.Тургенева "Ася" как образца "вырождения дворянского общества в заурядных либералов". Совершенно очевидно, что повесть не дает оснований для того, чтобы считать героя, (сожалевшего о непроизнесённых словах любви) "дряннее отъявленного негодяя".

Конечно, социологическая трактовка имеет право на существование, но она должна дополняться психологической, покольку литература - это прежде всего индивидуальный, личностный взгляд на мир, это не только мировоззрение, но и мироощущение. Если в научном тексте денотативной основой является предмет или явление внешнего мира, которое может быть объективно описано не только автором данного текста, то в художественном тексте такая объективная (событийная) основа составляет лишь часть внешней формы - его тематику и сюжет. Композиция художественного текста и его образная система могут не иметь внешней опоры в реальноти.

При этом мироощущение автора оказывается, согласно концепциям З.Фрейда, Ч.Ломброзо, А.Сегалина, К.Леонгардта и ряда других психологов и психиатров, акцентуированным, то есть несущим в себе печать неадекватного отражения действительности. Деаемое таким образом допущение о специфичности модели мира в хуожественном тексте будет безосновательным, если мы не увидим за текстом тип личности автора, а не просто огромное разнообразие жизненных миров. При типологическом подходе к художественному тексту образность текста представляется обусловленной психофизиологией типа личности автора. Художественный текст, строясь по законам акцентуированного сознания, основывается при этом на опеделённой эмоционально-смысловой доминанте как системе когнитивных и эмотивных эталонов, которые определяют стиль, композиию, характеристики персонажей и в целом всю образную систему художественного текста (Белянин 1992).

Психолингвистический (точнее, психиатрический) анализ художественной литературы позволил выделить несколько таких доминант, которые порождают следующие типы текстов: "светлые" тексты (паранойяльная акцентуация), "тёмные" (эпилептоидная), "красивые" (демонстративная), "весёлые" (маниакальная) и "печальные" (депрессивность). В данной статье мы представим психолингвистическое описание "печальных" текстов (1) .

Смысл жизни, представленный в "печальном" тексте - его эмоционально-смысловая доминанта - состоит в том, чтобы дорожить каждым прожитым днём, любить жизнь. Жизнь в рамках такого мироощущения тяжела и изнурительна, поэтому смерть приходит как избавление от страдания, она сладка.

Отражение времени в "печальном" тексте таково: всё в прошлом, которое прекрасно, но в нем сделано много ошибок. В настоящем - страдания и чувство вины за прошлое. В будущем - одиночество, холод, смерть.

Герой "печального" текста либо молод, жизнерадостен, энергичен и красив, либо, наоборот, стар, беден и одинок.

В основе доминанты "печальных" текстов лежит депрессивное мироощущение. Согласно П.Б.Ганнушкину, оно проявляется в постоянно сниженном настроении, сожалении об упущенных возможностях, идеях греховности и обнищания. "Картина мира, - пишет он о депрессивных личностях, - как будто покрыта для них траурным флёром, жизнь кажется бессмысленной, во всем они отыскивают только мрачные стороны. Это прирождённые пессимисты ... Нередко жизненный путь таких людей преждевременно обрывается самоубийством, к которому они словно готовы в любую минуту жизни" (Ганнушкин 1984, 263-264). Они "никак не могут отделаться от уверенности в своей собственной виновности, окрашивающей для них чрезвычайно тяжёлым чувством воспоминания о самых обычных поступках юности. ... им часто кажется, что окружающие относятся к ним с презрением, смотрят на них свысока. Это заставляет их сторониться других людей, замыкаться в себе. Иной раз они настолько погружаются в свои самобичевания, что совсем перестают интересоваться окружающей действительностью, делаются к ней равнодушными и безразличными" (там же).

"Какая бы то ни была работа, деятельность по большей части им неприятна, и они скоро от неё утомляются. Кроме того, в сделанном они замечают преимущественно ошибки, а в том, что предстоит - столько трудностей, что в предвидении их невольно опускаются руки. К тому же большинство из них обычно неспособно к продолжительному волевому напряжению и легко впадает в отчаяние. Всё это делает их крайне нерешительными и неспособными ни к какой действенной инициативе" (там же,263).

Психолингвистический анализ показывает, что депресивность проявляется, в частности, в творчестве таких русских писателей, как А.Пушкин, Н.Гоголь, М.Лермонтов, И.Тургенев, И.Бунин. Многие их произведения можно назвать "печальными" на основании сходства вербализованной в них картины мира с мироощущением депрессивной личности.

Подходя к тексту как к системной организации лексико- семантических групп, следует отметить, что семантические классы слов, несущих эмоциональную образность, расположены не в соотетствии с их упорядоченностью в системе языка и даже не в соотетствии с научной картиной мира. Их наличие, соположенность и противопоставленность будет обусловлена системой конструктов (Дж.Келли) личности, мироощущением акцентуированной личности того или иного типа.

Так, для "печальных" текстов существенен ВОЗРАСТ персонажа, который имеет две основные подсистемы - ЮНОСТЬ (с близким к ней компонентом РАДОСТЬ) и СТАРОСТЬ (который коррелирует с компонентом СМЕРТЬ). СОЖАЛЕНИЕ (об упущенном счастье) соположено с ТЯЖЕСТЬЮ (лежащей на сердце), которая связана, в свою очередь, со ВЗДОХОМ (психиатры отмечают затруднённость вздоха при депрессии). Наличие в текстах компонента ПОДЧИНЕННОСТЬ вызвано астеничностью депрессивной личности. Крайней степенью депрессии является мутизм - отказ от общения, - именно поэтому в "печальных" текстах имеется такой компонент, как НЕМОТА (неслучайно Герасим из "Муму" И.Тургенева послушен и нем). Отдельно стоит компонент ЗАПАХ, который почему-то является ведущим в модальностях "печальных" текстов. Все эти семантические компоненты очень частотны прежде всего в "печальных" текстах и именно они создают их эмоциональную образность.

Естественно, что речь в данном случае идет не столько о самих словах, сколько о том лексическом разнообразии, которое за ними стоит. Так, ПОДЧИНЕННОСТЬ может получать реализацию в таких словах, как еле-еле, всхлипнуть, испугаться, усталость, грусть, покорно и под. Компонент ТЯЖЕЛЫЙ - тяжелый, нелегкий, давить, придавить, камень, груз и др. СМЕРТЬ - умирать/умереть, угасать, тлеть, отпевать, хоронить, кладбище, погост, могила, крест, могильный холм, гроб, мертвец, череп и мн. др. Для нас не важна грамматическая принадлежность слова. Общими для слов одного класса является их психологическое содержание.

Компоненты РАДОСТЬ - СМЕРТЬ проявляются в таких контекстах: Представь себе... меня - немного помоложе; влюбленого ... с красоткой ... Я весел... Вдруг: виденье гробовое... ("Моцарт и Сальери(2) ").

ЮНОСТЬ - СТАРОСТЬ: Ты молода... Но когда пора пройдет, когда твои глаза впадут и веки, сморщась, почернеют, И седина в косе твоей мелькнет... Тогда - что скажешь ты? ("Каменный гость"). Естественно, что компоненты не обязательно выстраиваются по вышеприведенной схеме. Наоборот, они достаточно часто пересекаются. Мы оставим нижеприведенные примеры без комментария, который бы существенно увеличил размер статьи, поскольку они говорят сами за себя.

СМЕРТЬ - ПОДЧИНЕННОСТЬ: Он весь покорился своему душевному убеждению, что Пульхерия Ивановна зовет его: покорился с волею послушного ребёнка... наконец угас... ("Старосветские помещики").

РАДОСТЬ - ОДИНОЧЕСТВО: Утром в путь она умчалась рано По лазури весело играя. Но остался влажный след В морщинах старого утёса. Одиноко он стоит.... ("Тучка")

ЮНОСТЬ - РАДОСТЬ - СТАРОСТЬ - НЕМОТА: Прежде, давно в лета моей юности, в лета невозвратно мелькнувшего моего детства, мне было весело подъезжать в первый раз к незнакомому месту... Теперь равнодушно подъезжаю ко всякой незнакомой деревне... и безучастное молчание хранят мои недвижные уста. О моя юность! о моя свежесть! ("Мёртвые души").

ЮНОСТЬ - НЕМОТА - СМЕРТЬ: Без жалоб он Томился, даже слабый стон Из детских губ не вылетал, Он знаком пишу отвергал И тихо, гордо умирал ("Мцыри"). ЮНОСТЬ - ХОЛОД - СМЕРТЬ: И опричник молодой ... упал замертво ... на холодный снег ("Песня ..."). Мгновенным холодом облит Онегин к юноше спешит.... Напрасно. Его уж нет. Младой певец нашел безвременный конец. ("Евгений Онегин").

ХОЛОД - НИЩЕТА - НЕМОТА: Он чувствовал, что в поле холодно и шинели нет, стал кричать, но голос, казалось, и не думал долетать до концов площади ("Шинель").

СМЕРТЬ - ХОЛОД: Похороны совершились на третий день. ... День был ясный и холодный.("Дубровский").

СТАРОСТЬ - ТЯЖЕСТЬ - ХОЛОД - ЗАПАХ: Настали темные, тяжелые дни... Свои болезни... Холод и мрак старости... На замирающем... дереве лист мельче и реже... Сожмись и ты... - и там... на самом дне... души, твоя прежняя... жизнь блеснет перед тобою своей пахучей, все еще свежей зеленью и ... силой весны! ("Стихотворения в прозе").

ТЯЖЕСТЬ - СМЕРТЬ: Вот она... о, тяжело Пожатие каменной его десницы! Я гибну - кончено - о Донна Анна! ("Каменный гость").

СМЕРТЬ - ЗАПАХ: Когда я стану умирать ... Ты перенесть меня вели В наш сад ... где... свежий воздух так душист ("Мцыри").

ОДИНОЧЕСТВО - ЗАПАХ - РАДОСТЬ - СМЕРТЬ: Осужденный на одиночество бессемейного бобыля доживаю я скучные годы, но храню ...высохший цветок гераниума,... который она некогда бросила мне из окна. Он до сих пор издает слабый запах, а рука, мне давшая его, ... может быть, давно уже тлеет в могиле... И я сам - что сталось со мною? Что осталось от меня, от тех блаженных и тревожных дней, от тех крылатых надежд и стремлений? Так лёгкое испарение ничтожной травки переживает все радости и все горести человека - переживает самого человека ("Ася").

РАДОСТЬ - ЗАПАХ - СМЕРТЬ: Ни разу не был в дни веселья Так разноцветен ... Тамары ... наряд. Цветы ... Над нею льют свой аромат И сжаты мертвою рукою, Как бы прощаются с землею ("Демон").

ЮНОСТЬ - ВЗДОХ - СМЕРТЬ: ...И пред кончиною взор обратил С глубоким вздохом сожаления На юность светлую, ис-олненную сил ("Умирающий гладиатор").

Очень показательными являются следующие два примера из финалов рассказов И.Бунина (именно начало и финал бывают очень показательными для определения эмоционально-смысловой доминанты текста).

ХОЛОД - ТЯЖЕСТЬ - РАДОСТЬ - ВЗДОХ - СМЕРТЬ: ... он нашарил и отодвинул ящик ночного столика, поймал холодный и тяжелый ком револьвера и, глубоко и радостно вздохнув, раскрыл рот и с силой, с наслаждением выстрелил ("Митина любовь").

РАДОСТЬ - ВЗДОХ - ХОЛОД - СМЕРТЬ: Я в одной папиной книге прочла, какая красота должна быть у женщины... главное, знаешь ли что? - Лёгкое дыхание! А ведь оно у меня есть, ты послушай, как я вздыхаю, ведь правда есть? Теперь это лёгкое дыхание снова рассеялось в этом холодном осеннем ветре. ("Легкое дыхание").

Приведенные цитаты (с небольшими пропусками) со всей очевидностью свидетельствуют о связи выделенных семантических компонентов между собой (они находятся в конкордансе) и об их несомненной важности для понимания авторского мироощущения, и, соответственно, авторского смысла текста.

Следует отметить, что "печальные" тексты психологически антонимичны "веселым" текстам (основанным на маниакальности - повышенном настроении). Переходным типом текста будут "печально-веселые", которые также встречаются в творчестве процитированных же писателей. С психиатрической точки зрения это совершенно неслучайно, поскольку депрессивность может иметь циклоидную форму (коррелирующую с маникально-депрессивными состояниями).

Приведем лишь два примера.

НИЩЕТА - БОГАТСТВО: На дороге обчистил (обыграл в карты - В.Б.) меня пехотный капитан ..... Все мне дают взаймы сколько угодно ("Ревизор").

БОГАТСТВО - НИЩЕТА: ... когда сон овладел им, ему пригрезились карты... кипы ассигнаций и груды червонцев. Он... выигрывал беспрестанно, и загребал к себе золото, и клал ассиг- нации в карман. Проснувшись... он вздохнул о потере своего фан-астического богатства ("Пиковая дама").

Говоря о сюжетном уровне текстов следует также отметить значительное сходство в произведениях всех упомянутых писателей. Их доминантой является смерть. Она настигает как стариков (у И.С.Тургенева в "Стихотворениях в прозе", первоначально носивших название "Senilia"), так и молодых: Базаров ("Отцы и дети"), Инсаров ("Накануне"), Мцыри ("Мцыри"), Оля Мещерская ("Легкое дыхание") и Митя ("Митина любовь"). Общими по психологическим критериям являются и Печорин с Онегиным и Базаровым, которые могут быть названы байроническими героями (тексты Дж.Байрона являются также "печальными").

Иногда герои словно играют со смертью - Печорин ("Фаталист"), Сильвио ("Выстрел"). Упомянутая уже повесть "Ася" завершается сообщением о том, что герой "доживает скучные годы бессемейного бобыля", а рука Аси "может быть уже давно тлеет в могиле".

Как ясно из вышеприведенных примеров, частотен в "печальных" текстах мотив денег и обнищания. Чувствует себя нищим скупой рыцарь ("Скупой рыцарь"), оказывается без денег и дома Дубровский ("Дубровский"), хочет иметь много денег, но теряет их Чичиков ("Мёртвые (!) души"), Герман ("Пиковая дама"); в отличие от них обогащается Хлестаков ("Ревизор").

Семантический компонент 'приятный запах' (присутствующий во многих "печальных" текстов) имеется в текстах и Бунина, и Тургенева; для их же произведений характерны и лиричность, и мягкость.

Именно последний аспект "печальных" текстов позволяет противопоставлять их "тёмным" текстам, где речь также может идти о смерти и безысходности. Но "тёмные" тексты написаны резко, агрессивно, в них преобладает слуховая модальность, они обращены к физиологии человека. "Печальные" же тексты мягки и их целевую установку следует охарактеризовать как коммуникативно слабую: автор "печального" текста всем содержанием произведения словно просит пожалеть себя, войти в его положение и помочь ему. Он словно надеется на мягкость, снисходительность и благосклонность.

Если коротко упомянуть о рецептивном аспекте "печальных" текстов, то можно сказать следующее. В соответствии с библиопсихологическим законом Геннекена-Рубакина почитатели произведения обладают личностными характеристиками, аналогичными характеристикам любимого ими писателя (экспериментальное доказательство см. Белянин 1983). Поскольку депрессивный компонент довольно интенсивно проявляется в классической русской литературе (популярной и поныне), есть все основания утверждать, что депрессивность (наравне с циклоидностью и эпилептоидностью) занимает значительное место и в ментальности русского народа.

В практическом плане - для преподавания русской (да и не только) литературы - важно отметить следующие моменты. Во-первых, есть смысл подавать лексические элементы системно, поскольку эта системность, оказываясь подчиненной психологической системности породившего текст типа интеллекта (Белянин 1987), может существенно облегчать процессуальное восприятие текстов, снижая непредсказуемость (которую иногда считают мерой художественности). Во-вторых, выявление эмоционально-смысловой доминанты позволяет более точно определять авторский смысл текста и тем самым избегать неоправданных интерпретаций при обсуждении смысла того или иного текста.

Завершая эту небольшую статью, отметим, что подобный анализ в настоящее время (июнь 1996 г.) проходит стадию формализации: преобладание частоты упоминания ключевых слов по отношению к языковой норме позволит атрибутировать тексты как принадлежащие к тому или иному классу. Методика будет включена в компьютерную систему психостилистической (Белянин 1990) оценки текстов по степени их подпороговой суггестивности.

НАУЧНАЯ ЛИТЕРАТУРА

Белянин В.П. Экспериментальное исследование психолингвистических закономерностей смыслового восприятия текста. АКД. филол. н. - М., 1983. - 20 с.

Белянин В.П. Системность лексики текста как отражение системности картины мира автора.//Психолингвистические исследования: звук, слово, текст.-Калинин,1987,с.135-144.

Белянин В.П. Психолингвистические аспекты художественного текста. - М.: Изд-во Московского ун-та, 1988.- 123 c.

Белянин В.П. К построению психостилистики художественных текстов. // Учёные записки Тартусского ун-та. Вып. 879. Поэтика жанра и образа. - Тарту, 1990, с.89-99.

Белянин В.П. Психолингвистическая типология художественных текстов по эмоционально-смысловой доминанте. Дисс. ... доктора филол. н. - М., 1992 - 340 с.

Ганнушкин П.Б. Особенности эмоционально-волевой сферы при психопатиях.// Психология эмоций. Тексты. - М., 1984, с.252-279 с.

УПОМЯНУТЫЕ ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ

Бунин И. "Легкое дыхание", "Митина любовь".

Гоголь Н. "Мертвые души", "Ревизор", "Старосветские помещики", "Стихотворения в прозе".

Лермонтов М. "Герой нашего времени", "Демон", "Мцыри", "Песня про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова", "Тучка", "Умирающий гладиатор".

Пушкин А. "Выстрел", "Дубровский", "Евгений Онегин", "Каменный гость", "Пиковая дама", "Сказка о Золотой рыбке".

Тургенев И. "Ася", "Дворянское гнездо", "Накануне", "Отцы и дети".

Москва, 17.02.1996.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Данная статья является фрагментом лекций, прочитанных в Мадридском институте иностранных языков в ноябре 1995 г. благодаря Марии Санчес Пуиг, которую автор искренне благодарит за предоставленную возможность.К тексту

2. Здесь и далее в тексте мы будем приводить в целях экономии места только названия произведений без указания их авторов.К тексту