[ГЛАВНАЯ]

[ЕЛЕНА ГОРОШКО ]

[БИЗНЕС]

Горошко Е.И.

Глава 5 Мужская и женская речь в свете учения о функциональной асимметрии мозга

 Глава 5

 

О половых различиях в вербальных функциях говорят давно, но все рассуждения по этой проблеме вплоть до настоящего момента остаются на уровне гипотез (Морозов и соав., 1988; Josse & Tzourio-Mazoyer, 2004; Weiss, et. al., 2003; Medland, Geffen & McFarland, 2002; Lambe, 1996; Harshman & Remington, 1976).Остается до сих пор под вопросом, на каком уровне появляются эти различия – поведенческом или на уровне нейрохимии мозга. Но одно ясно, что гендерные различия касаются как церебральной организации вербальных функций, так и тех зон коры головного мозга, которые непосредственно отвечают за язык (Weiss, et. al., 2003, с.191).

Одни из первых наблюдений полового диморфизма в латерализации функций были сделаны в клинике у пациентов с поражениями левого и правого полушария. Оказалось, что мужчины с лобэктомией в темпоральной области левого полушария испытывали трудности в выполнении вербальных тестов, а с аналогичными поражениями правого полушария - невербальных. Однако у женщин не было установлено достоверных отличий развития патологического процесса на правой и левой стороне (Lansdell, 1962; 1969;Lansdell, & Urbach, 1965). Сходные данные получили Дж. МакГлоун в случае опухоли одного из полушарий (McGIone, 1978), а также Дж. Е. Боген с соавторами у пациентов после комиссуротомии (Bogen, etal., 1972). Афазии, возникающие вследствие патологии левого полушария, у мужчин наблюдались в несколько раз чаще, чем у женщин. Однако после поражения правого полушария возникновение афазий у мужчин и женщин было равновероятно (Lansdell, 1962; McGIone, Kertesz, 1973).

При этом результаты нейромагнитных исследований представили достаточно противоречивую картину, которая может быть объяснена сложным сочетанием ряда факторов, которые влияют на когнитивные способности мужчин и женщин (Weiss, et. al., 2003, с.191).

Половые различия были обнаружены в нижнем передней борозде (inferiorfrontalgyrus) при выполнении фонологических и синтаксических заданий (Shaywitz, et. al., 1995), а также в зонах заднего мозга (posteriorlanguagearea) во время пассивного слушания речи, а также при попытках устного пересказа некоторых рассказов (Finucci, etal., 1983;Kansaku, Yamaura & Kitazawa, 2000). Однако заметим, что в ряде работ не было установлено между полами при решении вербальных задач практически никаких различий, включая такие лингвистические задания как воспроизводство глагольных форм, повтор слов и анализ их семантики (Buckner, Raichle, Petersen, 1995; Schlosser, etal., 1998; Marien, etal., 2001).

Тестирование отдельных речевых функций - беглости речи, способности к вербальным сравнениям, а также развития общего вербального интеллекта показало, что параметры этих реакций при патологии левого полушария снижались в большей степени у мужчин, а при поражении правого - у женщин. Дж. Инглис (Inglisetal., 1982), исследуя пациентов с унилатеральными мозговыми поражениями, отметила, что патологический процесс в левом полушарии у женщин вызывал снижение как вербальных, так и пространственных способностей, а при поражении правого полушария дефицит тех и других функций был меньше (Бианки, Филиппова, 1997, с.11).

Наиболее полные и «свежие» данные по связи ФАМ с полом и языком в зарубежной нейропсихологии ьыли обощены в работах Дж. Джоссе и Н. Цурио-Мазойер «Латеральность в языке» (Josse & Tzourio-Mazoyer, 2004) и Е. К. Ламбе «Дислексия, гендер и томография мозга» (Lambe, 1996).

Как правило, сведения о связи ФАМ с языком и гендером распределяются по нескольким группам, описывающим:

·       результаты, полученные с помощью томографии мозга относительно функциональных особенностей его организации (functionalMRIevidence);

·       Данные по структурным отличиям мужских и женских полушарий (structuralMRIevidence);

·       Данные исследований на поврежденном мозге и патологоанатомические вскрытия мозга (evidencefromlesionandpostmortemstudies);

·       Данные по нейрофизиологии мозга (neuropsychologicalevidence);

·       Данныедифференциальнойнейрофизиологии (evidence from neurodevelopmental studies);

·       Данные, полученныеотиндивидовсранниманомальнымгормональнымразвитием (evidence from humans with early hormone abnormalities) (Lambe, 1996).

Изучение гендерного параметра по всем шести группам исследований показали довольно сложную и неоднозначно интерпретируемую картину взаимосвязи ФАМ с языком и полом человека (Lambe, 1996, с.524).

Так, эксперименты с использованием томографии (functionalMRIevidence)четко выявили, что в процессе чтения у здоровых мужчин и женщин отделы мозга активируются по-разному: у женщин зона Брока – двусторонне, а у мужчин наблюдается большая степень активации левого полушария (Pugh, etal., 1996; Shaywitz, etal., 1995). Более того, те части левого полушария, которые были задействованы в фонологические и лексико-семантические процессы, пересекались у женщин, и четко разграничивались, не пересекаясь, у мужчин (Lambe, 1996, c.525).

Результаты комиссуротомий и патологоанатомических вскрытий также показали, что существует большая вариабельность в височно-затылочных лево-правосторонних асимметриях у женщин.Связь между профилем асимметрии и височно-затылочной анатомией мозга у мужчин и женщин проявляется по-разному.

А сведения, полученные о соотношении между ФАМ, языком и профилем асимметрии у полов, по мнению Е. К. Ламбе, парадоксальны. По групповым данным женщины более декстральны, чем мужчины по степени предпочтения правой руки. А вот вербальные функции у них менее латерализованы, чем у мужчин. Сопоставляя эти данные с результатами вскрытий мозга, полученных Дж. МакГлоун (McGlone, 1980), Е. К. Ламбе приходит к выводу, что существуют гендерные различия между языком и праксисом. Так, левосторонние повреждения мозга у мужчин приводят к более серьезным речевым нарушениям – к более тяжелым формам афазий, подавлению речевых функций и потери вербальной памяти (Там же). Последующие данные по изучению повреждений мозга показали, что значение имеет не только сторона повреждения мозга, но и расположение травмы по отношению к роландовой борозде (rolandicsulcus) (выше или ниже) (Kimura, 1983; Vignolo, Boccardi & Caverni, 1986).

В работе Д. Кимуры, проведенной в 1983 году, также описываются данные, полученные на серии экспериментов с больными с повреждениями полушарий мозга (Kimura, 1983). Мужчины с левосторонними поражениями мозга в гораздо большей степени испытывали речевые затруднения, чем женщины. По контрасту с этим, женщины, имеющие травмы в передней части левого полушария, испытывали значительные речевые расстройства в отличие от мужчин с аналогичными травмами.

Этот факт косвенно подтверждается и томографическими исследованиями глобальных афазий, когда только больные женщины с поражениями передней части левого полушария страдали данной формой афазий. При этом данная форма афазии у мужчин встречалась только при поражении задней части мозга (Vignolo, Boccardi, Caverni, 1986). Сведения по правосторонним поражениям мозга показали, что, как правило, они не приводят непосредственно к афазиям ни у мужчин, ни у женщин. Однако чаще речевые функции страдают у женщин, а не у мужчин (Kimura, 1984, 1987; McGlone, 1977, 1978), что подтверждаются данными по тесту IQ[1]. Некоторые исследователи, например В. Дененберг, объясняют описываемые результаты однозначным левосторонним доминированием у мужчин. У женщин же оба полушария взаимодействуют более синергетически (Denenberg, 1980).

И один из важнейших выводов, содержащийся в работе Е. К. Ламбе - результаты патологоанатомических вскрытий мозга подтверждают результаты, полученные на живом пораженном мозге, о том, что височно-затылочная часть мозга у мужчин и женщин имеет различную функциональную и структурную организацию (Lambe, 1999, c.526).

Второй не менее важный вывод касается того, что данные по поражениям полушарий мозга также выявили, что у мужчин различия в его функциональной организации связаны не только с вербальными функциями, но также и с профилем асимметрии (Kimura, 1983).

Данные в области нейропсихологических исследований здорового мозга показали, что между полами существуют различия по дихотическим тестам. Так, у праворуких мужчин преимущество правого уха (левого полушария) проявляются чаще и более контрастно, чем у женщин (Lake, Bryden, 1976; Springer, Searleman, 1978). Однако на этот факт влияют и характеристики предъявляемых звуков (их локализация в определенной части спектра и то, является ли предъявляемый стимул гласным или согласным) (Cutting& Rosner, 1974; Fitch, etal., 1997). А в исследовании, проведенном Дж. Шварц и П. Таллал (Schwartz & Tallal, 1980), например, было показано, что быстрота распознавания стимула зависит от скорости его предъявления, а не от его лингвистических характеристик.

Заметим также, что в целом данные по половым различиям при дихотическом тестировании вызывают серьезную критику, вплоть до утверждения, что они просто притянуты за уши (Lambe, c.327; Bryden, 1980). Однако результаты, полученные на животных – крысах, обезьянах и прочее – подтверждают косвенно тот факт, что всё-таки эти различия при дихотическом тестировании существуют, и степень проявления этих половых различий определенным образом связана с профилем асимметрии (Lambe, c.327; Witelson, 1989; Witelson & Kigar, 1992).

Результаты, полученные на материале онтогенеза, также подтверждают половые различия в функциональной и структурной организации мозга. Так, было установлено, что височный отдел коры головного мозга у девочек созревает раньше, чем у мальчиков (Geschwind, Galaburda, 1985; Taylor, 1969). Этот факт отчасти корреспондирует с данными, полученными Д. Вейбер и соавторами по дихотическому прослушиванию стимулов - ранее созревающие индивиды показывают сниженную степень функциональной латерализации, в отличие от позднесозревающих (Waber, 1976).

Сведения о половых различиях в функциональной и структурной организации мозга подтвердились и фактами, полученными от людей с ранними половыми гормональными нарушениями. Было установлено, что высокий уровень тестостерона приводит у женщин к эффекту маскулинизации при звуковой обработке стимулов, что проявляется в том, что у женщин голос значительно грубеет (McFadden, 1993).

Эксперименты по исследованию анатомических особенностей мозга с помощью томографических методов (позитронно-эмиссионной и магнитно-резонансной томографии) показали, что половые различия имеются, но они достаточно незначительны. Однако именно результаты, полученные с помощью магнитно-резонансной томографии, показали, что межполушарная специализация именно вербальных функций у женщин выявлена не столь сильно. Эти выводы, по мнению Дж. Джоссе и Н. Цурио-Мазойер (Josse & Tzourio-Mazoyer, 2004), согласуются с половыми различиями, полученными при анатомических исследованиях мозга. Результаты изучения половых церебральных различий подтверждают тот вывод, что меньшие размеры мозга связаны с меньшей степенью проявления ФАМ, и у женщин это выражено более четко,о чем мы уже упоминали в предыдущей главе этой работы.

В понимание связи между половой дихотомией и ФАМ вносят и электрофизиологические исследования (Спрингер, Дейч, 1983, с.142-143). В экспериментах Д. М. Тюкер изучалась связь между степенью асимметрии альфа-активности в ЭЭГ (мощность альфа-активности левого полушария минус мощность альфа-активности правого) и скоростью выполнения различных по своей форме задач, которые, как предполагалось, избирательно задействуют то левое, то правое полушария (Tucker, 1976). Эксперимент показал, что только у мужчин существуют корреляция между степенью асимметрии и выполнением «правополушарного» задания. Степень же связи при «словарном» задании для левого полушария не была статистически значимой. Для задач, которые предположительно задействуют оба полушария, также не было получено статистически значимых результатов. Однако у женщин ни одна из этих корреляций значимо не отличалась от нуля. С. Спрингер и Г. Дейч считают, что эти данные говорят лишь о некоторых различиях в латерализации как функции пола, но прямой анализ мощности альфа-активности самой по себе при выполнении разных типов задач не выявил каких-либо половых различий, которые изначально предполагались.

В экспериментах Р. Дж. Дэвидсона и Дж. Е. Шварца было показано, что в задаче, где испытуемый может управлять включением или выключением тона, генерируя определенного вида ЭЭГ (например, большую альфа-активность в левом или правом полушарии или одинаковую альфа-активность в обоих полушариях - низкую или высокую), люди быстро учились производить нужное распределение активности. Результаты показали, что женщинам лучше удается поддерживать асимметричную активность, чем мужчинам, но в способности поддерживать симметричную активность в двух полушариях половых различий обнаружено не было (Davidson, Schwartz, 1976). Как полагают С. Спрингер и Д. Дейч, это исследование указывает на половые различия в асимметрии мозга. И они противоположны тем, которые можно было бы предсказать, исходя из гипотезы о меньшей латерализации у женщин. Это явное противоречие может быть связано с тем фактом, что в других работах для изучения асимметрии использовались задания на восприятие; они же применили задачу на генерирование асимметричной альфа-активности (Спрингер, Дейч, 1983, с.143).

Таким образом, половые различия в асимметрии, и в том числе в вербальных функциях, могут сильно зависеть от того, какой процесс изучают – восприятие или производство. Данное положение было подтверждено и моими собственными экспериментами по изучению восприятия и порождения текста мужчинами и женщинами на примере русского языка (Горошко, 1998; 2002).

Известно, что устная речь у правшей избирательно связана с моторикой правой руки. Дж. Ломес и Д. Кимура (Lomas, Kimura, 1976) показали, что уменьшение использования правой руки при речевой нагрузке наблюдается только у мужчин-правшей. Позже Д. Кимура (Kimura, 1983) установила и корреляцию между речевыми и моторными нарушениями, которые возникали вследствие односторонних поражений мозга. Оказалось, что у женщин афазии и апраксии встречались чаще при локализации очага в левом полушарии в передней части относительно роландовой борозды, чем при локализации в задней части. У мужчин различные симптомы наблюдались независимо от их височно-затылочной локализации. Ученая выдвинула предположение, что, возможно, в мозге мужчин исследуемые функции организованы более диффузно, чем в мозге женщин. Аналогичные наблюдения сделали К. А. Мэтер с соавторами (Mater, etal., 1982), которые сообщили, что мужчины ошибаются в наименовании предметов после стимуляции фронтальной и затылочной области левого полушария, а женщины - только фронтальной. Р. А. Вигноло с соавторами (Vignolo, etal., 1986) также отметил, что все случаи полной афазии у мужчин были следствием поражений задних отделов левого полушария, а у женщин — передних.

Исследуя здоровых испытуемых, М. Кинсбурн и М. Хискок (Kinsburne & Hiscock, 1983) предположили, что жесткая функциональная связь между корковой локализацией двух функций объясняет интерференцию при их одновременной активации. Именно такое угасание отмечалось при выполнении вербального теста, сопровождающегося работой правой руки. Р. Льюис и Л. Христиансен (Lewis, Christiansen, 1989), используя представления М. Кинсбурна, показали, что у женщин в отличие от мужчин наблюдалась меньшая зависимость между движениями правой руки и речевыми функциями. Эти же ученые констатировали и значительную разницу в работе правой и левой рукой. Они предположили, что представленность речевых и моторных зон в левом полушарии у мужчин более диффузна, чем у женщин, а также сделали вывод об относительно большей моторной асимметрии у женщин (Бианки, Филиппова 1997, с.13-14).

Исследования не на патологическом материале - неинвазивными методами - свидетельствовали о том, что женщины превосходили мужчин в беглости речи, скорости называния предметов, образовании речевых ассоциаций, но мужчины оказались впереди в вербальном мышлении (Hutt, 1972).

Исследования русских ученых (Балонов, Деглин 1976; Бианки, Филиппова, 1997; Иванов 1978; Леонтьев, 1999), экспериментально изучавших связь асимметрии межполушарных различий с полом индивида и вероятность реализации этих различий в речи, установили следующее:

К 4 - 5 годам мозг ребенка становится похожим на мозг взрослого человека по одной очень существенной детали своего строения. Эта деталь - асимметричность высших функций правого и левого полушарий. Пока не достигнут “критический возраст” оба эти полушария способны воспринимать речь и управлять ею. Но как только развитие маленького человека перешло определенный порог, одно из полушарий теряет эту способность, становится, образно говоря, немым. Это происходит постепенно, но следует подчеркнуть, что именно в момент латерализации у девочек вербальные способности почти полностью сосредоточены в доминирующем полушарии в силу более быстрого роста и развития их мозга в отличие от мальчиков. Во взрослом же возрасте максимальная ФАМ была обнаружена у мужчин.

Таким образом, всё же большинство ученых приходят к выводу, что, вероятно, у мужчин левое полушарие в большей степени контролирует речь, тогда как церебральная репрезентация речевых механизмов у женщин более билатеральна (Бианки, Филиппова, 1997, с.11).

Однако результаты последних исследований о связи полового диморфизма, речи и ФАМ, выполненных на более представительной выборке, позволяющей произвести их статистический анализ, показали, что половых различий в вербальных способностях находят всё меньше (Baxter, etal., 2003;Hyde & Lynn, 1988; Knecht, etal., 2000a; 2000b), а в работах с использованием неинвазивных техник и надежной статистики (например процедуры «МANOVA») их не регистрирует вообще (Frost, 1999).

Но при этом гендерный параметр является значимым фактором не только в исследованиях языка и речи, но и во всем проблемном поле нейронаук – нейролингвистики, нейроанатомии, нейропсихологии. На сегодняшний день достаточно подтвержденными (в т. ч. и статистически) являются такие результаты:

По всей видимости, функциональная и структурная специфика левого и правого полушария по-разному всё же выражена у мужчин и женщин.

Морфологическая асимметрия коры больших полушарий, по-видимому, выражена в большей степени у мужчин. Размеры различных отделов мозолистого тела также характеризуются половым диморфизмом и по-разному коррелируют с латерализацией функций у мужчин и женщин.

Именно у мужчин поражения левого полушария вызывают снижение показателей как вербального, так и невербального интеллекта и приводят к большим нарушениям речи по сравнению с женщинами; иными словами, функциональная роль левого полушария у мужчин представляется более важной. Однако при унилатеральном предъявлении вербальных стимулов не выявлено достоверных половых различий или продемонстрировано большее преимущество левого полушария у мужчин.

Более однозначные результаты получены при тестировании функций правого полушария: доминирование этой гемисферы в анализе зрительно-пространственных стимулов сильнее у лиц мужского пола. Но предъявление слуховых невербальных стимулов выявляет большую асимметрию у женщин. Половые различия не наблюдаются также при зрительном предъявлении в правое полушарие трудно вербализуемых раздражителей.

Результаты, полученные с помощью метода магнитного резонанса (MRI) на здоровом мозге, показали четкие гендерные различия при выполнении фонетических заданий.

Данные, полученные методом MRI и патологоанатомических вскрытий, свидетельствуют, что у здоровых мужчин и женщин речевые зоны мозга организованы асимметрично.

Было установлено, что травмы речевых зон мозга у мужчин и женщин приводят к разным последствиям в расстройстве речевых функций.

Родовые мозговые родовые травмы приводят во взрослом возрасте к различным речевым функциональным расстройствам у мужчин и женщин (Lambe, 1999, c.531).

Следует заметить, что полученные данные не дают возможности признать приоритет биологического фактора в латерализации функций полушарий. Некоторые ученые полагают, «…что социокультурная детерминация различий играет более значимую роль в развитии зрительно-пространственных и речевых способностей мужчин и женщин, то есть сам по себе биологический пол жестко не определяет особенности психологических различий» (Реброва, 2003, с.68).

Как видно по приведенному анализу, изучение о связи ФАМ с полом и её проявление в речевой деятельности до настоящего момента является достаточно сложным и слабо структурированным исследовательским объектом. Экспериментальные данные весьма разнообразны и зачастую противоречивы. Наиболее уязвимы вопросы о связи рукости (правшества/левшества), ФАМ и полового диморфизма, т. к. многие результаты по функциональной асимметрии мозга и её связи с полом и речью испытуемых были получены без учета такого значимого фактора как профиль асимметрии, что значительно снижает их достоверность и усложняет интерпретацию (Lambe, 1999).

Некоторые авторы полагают, что проблему половых различий церебральной организации трудно решить, оставаясь на позициях антропоцентризма (Бианки, Филиппова, 1997, с.26). Ещё одной сложностью изучения ФАМ является то, что анализируются чаще данные, полученные на патологическом материале (и это вполне понятно). В норме исследования ФАМ представляет крайне сложный и часто недоступный объект для изучения (например, в силу сложности и дороговизны экспериментальной базы, необходимой для проведения этих исследований).

При этом патологический и непатологический материал дают различающиеся картины.

Поэтому становится вполне понятным, когда предлагаются новые сравнительно физиологические эволюционные подходы к пониманию этой проблемы (например, изучение морфологической асимметрии животных) (Бианки, Филиппова, 1997).

[ГЛАВНАЯ]

[ЕЛЕНА ГОРОШКО ]

[БИЗНЕС]