Горошко Е.И.
Глава 3 Профили функциональной асимметрии мозга
Глава 3
Профили функциональной асимметрии мозга
Понятие функциональной асимметрии мозга и понятие её профиля в учении о межполушарном взаимодействии являются, во-первых, взаимосвязанными, во-вторых, базовыми. Заметим, что под функциональной асимметрией в науках о человека понимается нарушение равенства функций правой и левой частей тела человека, его лица и парных органов (Шапиро, 2000, с.66). При этом при преобладании правых функций говорят о правшестве (или правом профиле асимметрии), в обратном случае – о левшестве (левом профиле асимметрии).
Обычно у человека правшество - левшество определяется по четырем признакам: ведущий глаз – ухо – рука – нога (Брагина, Доброхотова, 1981; 1988; Доброхотова, Брагина, 1994). Однако некоторые ученые выделяют до восьми профилей асимметрии (Чуприков, 1975; 1985; 1987).
В определении профиля асимметрии психических функций долгое время преобладал подход, связывающий доминантность только с рукостью.
И под правшами и под левшами понимали именно праворуких и леворуких людей. В дальнейшем исследования показали, что доминирование может по-разному распределяться между парными органами: человек может быть леворуким, но правоногим и правоглазым. Впервые понятие профиль асимметрии было введено советскими учеными Т. А. Доброхотовой и Н. Н. Брагиной.
В настоящее время это понятие рассматривается как - преобладание левой или правой части в совместном взаимодействии парных органов (Брагина, Доброхотова, 1988, Доброхотова, Брагина 1994). Профиль асимметрии выражает соотношение доминирования рук и ног, зрения и слуха. Как правило, у людей встречается четыре профиля асимметрии. При этом полных правшей меньше половины. Полные левши встречаются в исключительных случаях. Среди частичных левшей у подавляющего количества людей преобладает одно проявление левшества, в три раза реже встречаются люди с двумя признаками левшества, и совсем мало людей - с тремя. Чаще всего встречается левшество слуха - и у подавляющего большинства этот вид левшества является единственным проявлением профиля асимметрии. Более редко левшество зрения, а реже всего встречается леворукость.
В литературе также особо подчеркивается тот факт, что «…при сходстве всех правшей левши неизмеримо более различны между собой по двум важнейшим признакам: профилю асимметрии и соответствующей ему структуре психики. Профиль асимметрии у всех правшей один – правый, у левшей может быть множество профилей. …Эффективность психики правшей тем выше, чем сильнее асимметричны (вплоть до противоположности друг другу) зависимые от правого и левого полушарий мозга психосенсорная и психомоторная сферы или чувственное и абстрактное познание.
Максимальные степени этой асимметрии приходятся на зрелый возраст. Психическая асимметрия правшей по мере увеличения возрастает у детей и снижается у пожилых, особенно у стариков» (Доброхотова, Брагина, 1994, 1994, с.177-178).
Несколько отличается от приведенной точки зрения мнение Е. Д. Хомской и соавторов (Хомская, 1997, с.237). В концепции, разрабатываемой Московской школой нейропсихологии и нейролингвистики, моторная (ручная) асимметрия рассматривается как первичная и более значимая, а сенсорные как вторичные. При этом насчитывается 27 принципиальных возможных вариантов асимметрии (в формулировке Е. Д. Хомской ПЛО (профили латеральной организации)), которые могут быть объединены в пять основных типов:
· чистые правши, различающиеся степенью выраженности правшества во всех анализаторских системах (сильные и слабые);
· праворукие испытуемые, где правосторонняя мануальная асимметрия сочетается с другими межполушарными отношениями в слухоречевой и (или) зрительной системах;
· амбидекстеры, среди которых возможны чистые и смешанные типы;
· леворукие испытуемые, у которых ведущей является левая рука, но ведущее ухо и (или) глаз – правые или их функции симметричны;
· чистые левши с преобладанием левых показателей во всех анализаторных системах (Там же).
На настоящий момент считается, что для полной картины описания и функционирования ФАМ необходимо анализировать лево-правые отношения в трех ведущих анализаторских системах: мануальной, слухоречевой и зрительной. Только такая комплексная оценка межполушарных анализаторных механизмов дает возможность более полно судить о доминирующем полушарии и работе мозга как парного органа (Хомская и соав., 1997, с.236).
Изучение распределения асимметрий по трем анализаторным системам показало, что правый тип латеризации сильнее проявляется в моторной системе, несколько меньше – в зрительной и ещё меньше в слуховой (Там же, с.239).
Следует особо оговорить, что вопрос о корреляции различных видов асимметрий является крайне сложным. Существуют лишь разрозненные сведения о сочетании ведущих глаза и руки, глаза и уха. Большинство ученых, работающих в этой области, разделяют мнение, что есть определенная связь между мануальной и слухоречевой асимметрией. Так, по данным Д. Кимуры, практически у всех правшей отмечается лучшее восприятие речевых стимулов правым ухом (Kimura, 1961). Установлена также довольно слабая асимметрия слуха у леворуких (Nachshonetal., 1983). Более сложная взаимосвязь существует между ведущей рукой и ведущим глазом. Экспериментально показано, что у левшей может быть доминантным и левый и правый взгляд, а у правшей – чаще правый (Ананьев, 1955).
В работах ученых Московской нейропсихологической школы констатируется тесная связь рукости (ПЛО) с целым рядом психологических явлений:
· с динамическими характеристиками двигательных функций;
· с динамическими показателями познавательных процессов (зрительного восприятия, серийной интеллектуальной деятельностью – счетной и вербальной);
· с операциональными особенностями познавательных процессов, с успешностью выполнения вербальных и невербальных когнитивных операций;
· с когнитивным стилем: полезависимость/поленезависимость, использующимсяпри мыслительных операциях;
· с эмоциональными процессами и состояниями и эмоционально-личностными качествами;
· с адаптационными возможностями организма и особенностями их регуляции (Там же, с.243).
В работах по изучению ФАМ и её связи с рукостью была обнаружена тесная связь между профилем асимметрии, полом, сексуальной ориентацией, видом деятельности человека и т. д.
Так, у мужчин леворукость проявляется чаще, чем у женщин. Среди леворуких больше транссексуалов и гомосексуалистов, чем среди праворуких. «Инженеры бывают леворукими реже, чем артисты и художники. Много левшей среди занимающихся игровыми видами спорта и совсем нет среди стрелков и штангистов. Особенно большое число левшей отмечено среди каратистов и борцов» (Сергиенко, 2002, с.267; Дозорцева, Сергиенко, 1999).
В одном их последних исследований по связи сенсо-моторного и когнитивного латерального профиля, было показано, что среди людей с левосторонними симметричными и пересекающими латеральными профилями число мужчин выше. Мужчины с доминантной левой ногой или с отсутствием асимметрии встречаются чаще, чем женщины. Женщин с ведущим левым глазом больше, чем мужчин (Черниговская и соав., 2005, с.35).
Е. А. Сергиенко отмечает и кросс-культурные особенности в распространении левшества (например, в Голландии леворуких больше, чем в России). Сейчас также наблюдается тенденция роста леворукого населения, которую такие исследователи как Т. А. Доброхотова и Н. Н. Брагина склонны объяснять за счет современных достижений в гинекологии, педиатрии и акушерстве, а также снижением социального давления на левшей. Леворукость уже перестают рассматривать как аномалию или патологию, а скорее её считают просто биологической особенностью человека (Доброхотова, Брагина, 1994).
Многие исследователи рассматривают леворукость как наследственный признак. В некоторых семьях леворукость передается из поколения в поколение, причем женщины чаще наследуют семейную леворукость (Там же, с.174). При этом факторы внешней среды играют роль своеобразного привода, которые инициируют потенциальные возможности, заложенные в наследственной структуре. Но имеет место и противоположная точка зрения, которая признает примат внешней среды в происхождении леворукости/праворукости (Хомская и др., 1997, с.9). Существует и мнение, что леворукость связана с патологическими процессами в мозге и во всех случаях отражает патологическое развитие или состояние нервной системы. Однако эта позиция не разделяется большинством специалистов в этой области. Таким образом, существует три основных гипотезы о происхождении левшества:
· «генетическая»,
· «культурная»,
· «патологическая» (Сергиенко, Дозорцева, 1999, с.73).
Изначально гипотеза о генетической детерминированности левшества исходила из того, что леворукость подчинена рецессивному распределению по Менделю.
На данный момент в рамках этой гипотезы существуют две модели генетического происхождения левшества.
Так, М. Аннетт, предположила, что ФАМ определяется наличием одного гена, который был назван ею фактором «правого сдвига» (Annett, 1970-1985). Если данный фактор имеется у человека, то он предрасположен быть правшой. Если фактор отсутствует, то индивид может быть либо левшой, либо правшой в зависимости от случайных обстоятельств. При этом М. Аннет полагает, что повреждения мозга могут значительно провоцировать возникновению левшества в пренатальном и раннем постнатальном периоде, влияя на фенотипическую имплицированность фактора «правого сдвига».
Вторая модель была сформулирована и предложена Дж. Леви и Т. А. Нагилаки (Levy, Nagylaki, 1972). Ученые считают,что рукость — показатель функции двух генов. Один ген с двумя аллелями определяет полушарие, которое будет контролировать речь и ведущую руку. Например, аллель Lопределяет локализацию центров речи в левом полушарии и является доминантным, а аллель rотвечает залокализацию центров речи в правом полушарии и оказывается рецессивным. Второй ген определяет то, какой рукой будет управлять речевое полушарие — ипсилатеральной или контралатеральной. Контралатеральный контроль кодируется доминантным аллелем С, а ипсилатеральный — рецессивным аллелем с. Индивидуум с генотипом LrCC, например, будет правшой с центром речи в левом полушарии. А у индивидуума с генотипом Lrсс центры речи будут также в левом полушарии, но он будет левшой. Эта модель предполагает, что рукость конкретного человека связана с характером его межполушарной асимметрии и типом моторного контроля (см. также Дозорцева, Сергиенко, 1999, с.73).
В последнее время получила распространение и теория цито-плазматической закодированности асимметрии (Там же). Согласно этой концепции, мозговая латерализация и мануальное предпочтение рассматриваются в широком общебиологическом аспекте. Предполагается, что развитие мозга находится под влиянием лево-правого градиента, а это приводит к более раннему и быстрому созреванию в онтогенезе левого полушария, которое оказывает тормозящее влияние на правое — в результате возникает доминирование левого полушария по речи и праворукость (Там же).
Следует заметить, что и данные по анатомическим особенностям мозга (расположение сильвиевой борозды, внутренней сонной и средней мозговых артерий) левшей и правшей говорят также в пользу генетического происхождения левшества (Geschwind, 1984; Galaburdaetal., 1978).
Левоногость выражается в доминировании левой ноги по частоте использования, моторики (скорости и точности движения), длине шага, лучшему произвольному контролю двигательных функций. Сведений о левоногости крайне мало. Установлена связь левоногости с возрастным фактором: с возрастом количество левоногих людей увеличивается. Однако данные по корреляции левоногости с полом или какими-либо ещё другими психофизиологическими или социальными факторами практически полностью отсутствуют.
Что касается сенсорного левшества, то оно рассматривается в научной парадигме практически исключительно в его соотношении с рукостью. Левшество в зрении исследуется как с помощью лабораторных методов (размеры монокулярных полей зрения, остроты зрения (у ведущего глаза она выше), оценки яркости зеленого цвета (у ведущего глаза она также выше)), но её достаточно просто можно также определить по ведущему глазу в прицеливании, т. е. каким глазом человек смотрит в прицел.
Асимметрия слуха проявляется в силе звукового прослушивания, остроте восприятия вербальной и невербальной информации, локализации источника звука, латерализации субъективного слухового образа (Сергиенко, Дозорцева, 1999, с.90). Существует довольно много способов измерения слуховой асимметрии – проба с часами или секундомером (прислушивание), проба «шепот», аудиометрия (Хомская и соав., 1997, с.16). Левшество в слухе встречается гораздо чаще, чем леворукость.
Левоухость чаще сочетается с праворукостью и может быть единственным профилем левшества в правом профиле асимметрии (Сергиенко, Дозорцева, 1999, с.90).
При изучении профилей асимметрии, ученые часто задают вопрос: «Существуют ли некие общие для всех левшей особенности психики, отличающие их от правшей?» И, хотя по когнитивным особенностям не выявлено существенных, стабильных различий, однако при повышенных нагрузках и стрессовых ситуациях у левшей ошибки восприятия в форме зеркального отражения и пространственные иллюзии встречаются чаще (Там же).
Считается, что левши более эмоциональны и креативны. А вот при изучении связи рукости с уровнем невротизации установлено, что самые высокие показатели нейротизма наблюдаются у мужчин - левшей и амбидекстеров. Установлена и зависимость «рукости» от темперамента человека: леворукие мужчины имеют достоверно более высокие показатели по шкале «общая эмоциональность» и достоверно более низкие – по шкале «социальная адаптированность», «уровень самоконтроля», «экстраверсия» по сравнению с праворукими.
Заслуживает и внимание подход, предложенный и Г. Я. Узилевским и Т. Е. Руденской по изучению структурных и функциональных асимметрий мозга в контексте антропологической семиотики (Узилевский, Руденская, 2002). Авторы предприняли попытку связать ФАМ с телом человека как внешней формой символического существа. Система сущностных признаков человека представлена авторами как единство биологического, символического, психического, культурного и социального измерений.
При формировании этой концепции ученые исходили из предпосылки, что человеку свойственны две стратегии обработки информации, обусловленные особенностями организации мозга:
· левое полушарие "отвечает" за однозначную обработку информации (формально-логическую сторону мышления);
· правое - за многозначную (образную) обработку информации (системную и вероятностную сторону мышления) (Там же, с.6).
Принципиальное различие между этими двумя стратегиями лежит в отличительной особенности левополушарной стратегии «…выявлять и производить отбор из множества реальных и потенциальных связей — природных, общественных, криминальных и других явлений - только наиболее "сильных" и внутренне непротиворечивых. В результате создается относительно простое описание того или иного явления, события, происшествия и др.
На противоположных принципах покоится правополушарная стратегия обработки информации, нацеленная на целостное и одновременное "охватывание" всех имеющихся связей в изучаемом объектов, явлений, событий» (Там же).
Авторы концепции полагают, «…что для правополушарной стратегии свойственно выявление "слабых" связей, которые зачастую прокладывают пути в неведомое ранее. Это обеспечивает восприятие реальности во всей полноте ее многообразия и сложности. Разнообразные элементы той или иной реальной ситуации, отображенные в мозгу человека в виде образов, взаимодействуют друг с другом сразу во многих смысловых плоскостях. При этом некоторые выявленные таким образом связи могут быть даже взаимоисключающими, с точки зрения формальной логики.
Эти две стратегии обработки информации могут функционировать одновременно и кооперативно, но могут и вклиниваться, и подавлять друг друга. В связи с этим различаются три состояния "разума": логическое, интуитивное и кооперативное:
Исходя из этих представлений, людей можно поделить на три категории:
1. Те, у кого доминирует левое полушарие, склонны к логическому типу мышления (однозначная стратегия обработки информации).
2. Те, у кого ведущим является правое полушарие, склонны к интуитивному типу мышления (многозначная стратегия обработки информации).
3. Те, у кого оба полушария уравновешены и работают в тесной связи, склонны к кооперативному типу мышления, к созидательной деятельности» (Там же).
Приведя подробную цитату из указанной работы, мне хочется добавить, что при всей кажущейся логичности и красоте гипотезы, все же мы имеем дело со случаем, когда физический субстрат выдается за духовный коррелят, что не является вполне оправданным.
Проведенный обзор литературных данных по профилям асимметрии показал, что значительный процент работ в этой области посвящен исследованию патологического материала.
Классическим признаком патогномичного страдания левого полушария у правшей является нарушение речи. По статистическим данным в области афазиологии, нарушения речи возникают у правшей в половине случаев при поражении левого полушария, и лишь около двух процентов – при поражении правого (Семенович, 1991, с.17).
Что касается левшей, то вне зависимости от стороны мозгового поражения, левши демонстрируют наличие специфических именно для них черт речевых патологий: относительно сглаженная степень их выраженности (в сравнении с правшами), их исключительная подвижность, тенденции к быстрому регрессу дефекта и спонтанность положительной динамики речевых расстройств. Все эти особенности левшей А. В. Семенович объясняет как следствие одного и того же качества левшей – высоких компенсаторных возможностей их мозга (Там же).
Этот же исследователь при описании динамики речевой недостаточности указывает, что она у левшей характеризуется следующими симптомами:
· большим количеством кратковременных, преходящих афатических явлений,
· стертой симптоматикой или полным её отсутствием между такими пароксизмами,
· распадом речевых функций в условиях острой декомпенсации мозга,
· быстрым последующим спонтанным регрессом дефекта вплоть до полного его исчезновения (Там же, с.22).
А. В. Семенович считает, что именно у левшей вследствие травмы головного мозга речевые функции более уязвимы (Там же).
Одной из наиболее ярких черт (принципиально отличающей левшей от правшей) – отсутствие в клинической картине речевых дефектов левшей устойчивой корреляции между локализацией патологического очага и наступлением свойственных именно данной мозговой патологии первичных расстройств речи. Более того, совокупность полученных данных отчетливо демонстрирует, что у левшей не просто изменяется доминантность по речи в том смысле, что и экспрессивные, и импрессивные её компоненты имеют более дифузную меж- и внутриполушарную мозговую организацию. У левшей в отличие от правшей наблюдаются перестройки функционирования всех звеньев вербальной деятельности в целом.
Результаты клинических наблюдений об особенностях проявления речевых расстройств у левшей легли также в основу представления о том, что доминантность полушарий у левшей выражена не столь явно, чем у правшей, что мозг левши недостаточно латерализован и характеризуется чертами функциональной эквипотенциальности.
Интересен и тот факт, что у большинства левшей, имевших ранее поражение левого полушария, речь локализована не в левом, а в правом полушарии, в то время, как у левшей, не имевших такого поражения, доминантным по речи является левое полушарие мозга (Rasmussen & Milner, 1977).
Установлено, что левши адаптируются лучше к климатическим условиям. Среди левшей выше также процент как гениальных, так и слабоумных личностей или алкоголиков (Доброхотова, Брагина, 1994; Дозорцева, Сергиенко, 1999).
Некоторые ученые объясняют различия в психике левшей и правшей за счет опосредования их индивидуальным пространством и временем (Доброхотова, Брагина, 1994, с.202), а также своеобразием в целостной организации мира правшей и левшей.
Итак, при изучении явления рукости и её связи с ФАМ особо подчеркивается, что структура психической деятельности правшей изучена лучше. Она полнее отражена в психологии, да и в психопатологии, психиатрии и неврологии. Она поэтому привычна и представляется понятной. Эффективность психики правшей тем выше, чем сильнее асимметричны (вплоть до противоположности друг другу) зависимые от правого и левого полушарий мозга психосенсорная и психомоторная сферы или чувственное и абстрактное познания. Максимальные степени этой асимметрии приходятся на зрелый возраст. Психическая асимметрия правшей по мере увеличения возрастает у детей и снижается у пожилых, особенно у стариков. Одни левши близки или совпадают с правшами по структуре психики, например, имеющие преимущественно правый профиль только с одним проявлением левшества — левоногостью. Другие левши отличаются от правшей сильнее или слабее. У них возможны проявления психики, весьма выгодно отличающие того или иного конкретного левшу. Поэтому может быть существенным вклад левшей в общечеловеческий интеллектуальный потенциал, основу которого все же составляют, по-видимому, психические возможности правшей» (Доброхотова, Брагина, 1994, с.177-178).
Резюмируя сказанное, становится понятным необычайная сложность изучения проблемы правшества / левшества и необходимость её дальнейшего углубления. При этом при анализе результатов исследований необходимо учитывать негомогенность, которая присутствует в группах левшей и правшей, а также наличие амбидекстеров.
Я думаю, было бы целесообразно дифференцировать случаи патологического и натурального левшества, т. е. левшества, имеющего генетическую основу. Заметим также, что некоторые, приписываемые левшам свойства, могут быть следствием не самого левшества, а тех факторов, которые лежат в его основе и обуславливают его возникновение.
Следует учитывать и ту особенность, что индивидуальные различия между левшами выражены ярче, чем между правшами. Потому полученные на ограниченной (иногда патологической) выборке сведения (с исследованием фактически уникальных, разовых случаев) могут быть экстраполированы и интерпретированы с крайней осторожностью. Необходимо всегда учитывать то, что может быть свойственно одному случаю совсем не свидетельствует о том, что это является установленной закономерностью для всех.
В любой научной работе имеет место человеческий фактор и практически всегда у экспериментатора существует тенденция выискивать информацию, которая подтверждает собственные предубеждения (Майерс, 2002, с.97).
Литературные данные показывают также, что феноменология левшества может быть совершенно различной в случаях его раннего или позднего возникновения, наличия или отсутствия левшества в семье и т. д.
Сами по себе поражения левого полушария в детском возрасте, в т. ч. и такие, которые сопровождаются правосторонней двигательной недостаточностью, т. е. вынужденной леворукостью, как правило, не приводят к изменениям мозговой организации психических процессов.
Если рассматривать связь рукости с полом человека и его гендером, то здесь хотелось бы остановиться на двух моментах. Во-первых, на настоящий момент развития нейропсихологии остается много нерешенных вопросов о связи пола с различными профилями асимметрии. Например, по данным масштабного исследования Е. Д. Хомской и соавторов, «…результаты, полученные на мужской и женской выборках, во многом не совпадают. Необходимо дальнейшее изучение этих различий» (Хомская и соав., с.250). Этой проблеме всецело и будет посвящен следующая глава этого обзора.
Во-вторых, если затронуть лингвистический аспект этой проблемы, то в языке в семантике слова правый закреплен позитивный набор смыслов: правильный, правдивый, честный, сильный, активный, мужской, а в слове левый – неправильный, незаконный, нечестный, пассивный, женский. Налицо явно оценочная дихотомия, когда все правое ассоциируется с мужским и правильным, а левое – с женским и неправильным.
Также закреплению этих смыслов за дихотомией правый (мужской) / левый (женский) способствовал и тот факт, что в языкознании длительное время господствовало мнение о несомненной связи природного пола и грамматического рода, так называемая символико-семантическая гипотеза оказавшая значительное влияние на языкознание в целом. Эта теория «…привела к оценочности в интерпретации категории рода» (Кирилина, 1999): мужской род оказывался первостепенным из-за приписывания именам, относящимся к нему, семантики силы, активности, правоты, энергии. Имена женского рода, напротив, характеризовались пассивностью, подчиненностью, отклонением от правого (читай: левым – Е. Г.) и т. д.
На наш взгляд, такая концепция долго просуществовала в лингвистике еще и потому, что гипотеза, лежащая в ее основе была сопряжена с мыслью о полоролевой традиции, которая берет свое начало в древнекитайской философии с ее основными понятиями – ян и инь. Концепция о взаимодействии полярных сил, дуализм которых выражается в нерасторжимом единстве и борьбе светлого и темного, твердого и мягкого, правого и левого, мужского (духа) и женского (материи), и из сочетаний которых возникало всякое образование и существо, вещь и понятие – легла в основу учения о символах взаимодействия крайних противоположностей. Эти различия формировались и фиксировались веками.
Вяч. Вс. Иванов при этом замечает, что «Сравнение всех известных к настоящему времени фактов показывает, что строго универсальным является принцип строения и наличие некоторых пар признаков (левый — правый, женский — мужской), тогда как распределение признаков по рядам и связи между ними могут варьироваться (хотя и менее свободно, чем в системах фонем). Например, земля в некоторых из указанных систем соотносится с женским началом (как и луна), но преобладание имеют традиции, где луна (месяц) связывается с мужским, а солнце с женским началом. Для исследования степени универсальности связей между определенными парами двоичных противопоставлений наиболее показательным примером является связь признаков «левый» и «женский», «правый» и «мужской»[1]. Хотя связь первых двух признаков встречается а большинстве таких систем и может быть предположена уже для верхнепалеолитического знака левой руки, выступающего в качестве женского символа, тем не менее встречаются и системы, где левый соотносится с мужским.» (Иванов, 1977, с.97).
Вяч. Вс. Иванов приводит примеры культурных дихотомий, где коннотативная окраска может меняться на противоположную. В Восточной Африке была найдена целая культурная область, в которой положительное значение придается левой, а не правой руке; иногда инверсия этих значений обнаруживается при гаданиях по полету птиц. Такой же инверсией объясняется и то, что слово, означавшее в латинском языке (в том числе и у греческих прорицателей в Риме) левое, дурное (sinistrum), в техническом языке римских гадателей — авгуров, иначе ориентированных по сторонам света, чем греческие прорицатели, имело противоположное значение — благоприятный (Там же, с.97-98).
В целом упоминание о природе асимметрий можно встретить уже и в Библии, и в ряде Евангелий, например в Евангелии от Филиппа:
«Свет и тьма, жизнь и смерть, правое и левое – братья друг другу. Их нельзя отделить друг от друга. И поэтому и хорошие – не хороши, и плохие – не плохи, и жизнь – не жизнь, и смерть – не смерть» (цит. по Узилевский, Руденская 2002, с.171).
Явление оппозиции правого и левого волновало многих великих мыслителей и представителей культуры задолго до возникновения учения о ФАМ.
Так, в знаменитом стихотворении В. Гете «Полярность» явно прослеживается связь христианского учения и дихотомии правый/левый:
«Мы и предметы,
Свет и тьма,
Тело и душа,
Две души,
Дух и материя,
Бог и мир,
Мысль и протяженность,
Идеальное и реальное,
Чувствительность и рассудок,
Фантазия и разум,
Бытие и стремление,
Две половины тела,
Правое и левое».
Классификация указанных различий была предложена также древним арабским врачом и философом Сар-Диноилом в трактате «Курс развития скрытых душевных сил человека» (цит. по: Романов, Романова, 2000):
|
Мужчина
|
Женщина
|
|
Тело активно. Душа пассивна
|
Душа активна. Тело пассивно
|
|
Ум. Логическое мышление
|
Чувство. Воображение
|
|
Наука
|
Искусство
|
|
Отвлеченное мышление: анализ, идея, содержание
|
Конкретное мышление: синтез, выполнение, форма
|
|
Сила, настойчивость
|
Вещество, восприимчивость
|
|
Активное состояние
|
Пассивное состояние
|
|
Энергия в действии. Натиск
|
Энергия в напряжении. Выносливость
|
|
Сознание
|
Сверхсознание
|
|
Вывод
|
Интуиция. Отгадка
|
И логично в этот ряд может быть поставлено противопоставление левое – правое. А В. В. Иванов утверждает, что ещё в древней мифологии и обрядах правая сторона тела ассоциировалась с мужским началом, а левая с женским (Иванов, 1977).
Заметим также, что во многих культурах дихотомия правый/левый несет явно аксиологическое противопоставление «плохой/хороший, правильный/неправильный». Например, в разных языках прилагательное «левый» означает: неуклюжий (француз.), лживый (итальян.), хитрый (испан.), невезучий (армян.), незаконный (русск.).
Таким образом, условия социальной реальности применялись и продолжают применяться как к культуре, так и к законам развития языка.
Все это позволяет предположить, что дихотомия «левый/правый» оказывает влияние на восприятие действительности и активизирует в сознании фреймы, связанные с концептом биологического пола, - что существенно - участвует в формировании положительных или отрицательных коннотаций» (Кирилина, 1999) в значении слова.
Поэтому, если рассматривать явление правшества/левшества в его связи с межполушарной асимметрией и полом человека, то можно говорить как о влиянии физиологических, так и социокультурных факторов на формирование теоретических концепций и ментальных построений в этой области. Дифференцировать же влияние и установить соотношение между эндогенными и экзогенными факторами и их роль в этой триаде, на настоящий момент не представляется возможным, т. к. формализация этой задачи пока превышает понятийный аппарат как нейролингвистики, так и лингвистической гендерологии.